Состоявшиеся в советское время и убеленные сединами художники говорят: если бы мы начинали заниматься искусством сегодня, мы бы никогда не стали художниками.
Путь художника труден и тяжел. Таким он был во все времена. Однако теперь ощущение тяжести растет неимоверно. Свобода творчества, свобода художника от идеологического колпака, за которую так боролись в «новой» России, оказалась не такой уж сладкой. Тогда такой торг казался уместным: заиметь свободу творчества в обмен на забвение серьезного искусства, его постановку в прямую зависимость от материального выживания художника и безразличие общества к художественной жизни, полную художественную безграмотность общества, его скатывание в область попсы и атмосферу кухни в коммунальной квартире. Сегодня этот торг пахнет недобросовестностью одной из сторон.
Один из самых действенных способов борьбы с явлениями искусства и культуры – молчание. Молчание – это квазиподтверждение того, что таких явлений нет, а стало быть, и говорить не о чем.
Мы заперты в собственном интеллектуально-творческом заповеднике. Надежно заперты. У нас небольшой простор для маневров, и, тем не менее, мы творим.
Что значит заниматься искусством сегодня? Это сродни харакири, старообрядческому самосожжению, воздушному тарану при отказе двигателя. Начинающий свой путь в искусстве, памятуя слова великого А. Иванова о том, что каждому русскому художнику следует отречься от себя и творить, покуда сил достанет, должен подготовить себя к тому, что, вероятно, его настоящая жизнь в искусстве начнется после окончания его земного пути. Мне кажется, что поняв и приняв этот тезис и сознательно следуя ему, художник даже сегодня, в железобетонной среде обитания, в условиях диктата капитала и формирования жестко цензурированного информационного пространства, способен создать что-то значительное в искусстве.