Не думаю, что подлинный художник наполняет свои произведения конкретным, самим им легко эксплицируемым смыслом, иначе каждого художника следовало бы называть плакатистом. Скорее, он создает на холсте поле притяжения многих смыслов, о которых часто не имеет сам сколько-нибудь определенного понятия. Подлинный художник пишет не красками и даже не цветом, а кровью, собственной кровью. Только таким может быть главное условие создания этого поля. Зритель подступает к его холстам, как к причастию; именно зритель наполняет холсты конкретными смыслами. Станет ли творчество художника религией или обратится в ересь, перечитает ли его заново зритель каждого нового поколения, зависит от того, насколько сильным будет поле притяжения этих смыслов, насколько великой будет личная жертва, принесенная искусству.