В конце декабря 2013 года, когда пришлось много и временами безжалостно и даже уничижительно размышлять о промежуточных итогах своего творчества, я поставил цель утроить пленэрную работу и работу над большими полотнами. Для пленэра я довольно случайно выбрал живописное место на западной окраине Владимира около села Спасское. Не раз потом посещала меня забавная мысль, что это место стало моим временным «барбизоном».
Не люблю каждый раз искать новое место для этюда. Как опытный рыболов, который, найдя место для клева, предпочитает обстоятельно облавливать его, так и я, найдя свой художественный «микрокосмос», предпочитаю выжать из него все возможные сюжеты. В этом, думаю, есть даже что-то от задачи «искать большое в малом». Так что работал только там, не уставая каждый раз открывать для себя новые мотивы и новые композиционные и цветовые решения. Несколько раз трудился вместе с другом и коллегой Антоном Балашовым.
Невзирая на мороз или слякоть, работал много. Счастлив, что успел застать иней. В сильный мороз мазал прямо в машине, с печкой. Когда дорогу развезло и солнце пригрело, переключился на натюрморт на снегу, который давно задумал и поджидал подходящий момент.
Важной установкой было опробовать новые или закрепить освоенные технические приемы. Я вижу, насколько упрощают сегодня понимание техники «владимирских пейзажистов». А ведь они писали не столько жирно и пастозно, они были намного более сложны и разнообразны. И теперь я изучаю их работы в музее так же пристально, «водя носом» по холсту, как всегда изучал «Февральскую лазурь» Грабаря в Третьяковке. При этом пытаюсь вырваться за границы этих мастеров и дать что-то новое, свое. Так и на зимних пленэрах я писал и на холсте и на картоне разных грунтовок, писал кистью и мастихином вперемешку, с подкладками и без, корпусно и обильно лессируя, разрыхлял краску обратным острым краем кисти, мазал пальцами и т.д. В последние годы я останавливаюсь на определенной степени условности изображения, а теперь стараюсь ее каждый раз умножить, отбросить детали и дать крупные композиционные массы и большие цветовые отношения.
Я считаю художественным ханжеством изображать сегодня в передвижническом ключе с местными покушениями на яркую расцветку, словно с не умирающими, но слабыми возбуждениями фрагментов памяти о «Союзе русских художников», не изученные толком и художнически не понятые березы какой-то псевдоесенинской Руси, старые усадьбы с названиями типа «Уходящая Россия» (на самом деле, давно и безвозвратно ушедшая), широченные панорамы лужковской Москвы, а в техническом плане – изображать все и вся землями, разведенными до однообразной «сметанной» консистенции, и прочие банальности. На самом деле, я не против реализма (иной хороший реализм весомее бесталанного постмодернистского художественного продукта), но и особенно-то он меня не интересует. Моя осознанная линия творческого развития – преодолеть модернисткую эстетику и выйти на собственный, органичный мне путь.
Теперь итоги. За все время с конца декабря я начал более 15 вещей, из них две картины. Завершено пока немного, работ пять, поскольку имею привычку вести одновременно несколько работ. Среди завершенных работ «Январское предвечерье», очень ценное для меня «Инеевое утро», уже понравившийся многим «Красный вечер», новый для меня композиционно и частично по исполнению «Февральский снег». Своими сюжетными находками я доволен, художественными результатами – не совсем, ибо выставочного материала немного, точнее, об этом смогу сказать только после того, как завершу еще несколько этюдов и картины.
Впереди большие полотна (по свежим этюдам); холсты уже терпеливо ждут меня. И впереди весенние пленэры. Весна нынешняя хоть и странная, но радостная.
Фото: